«Грузины — народ без недостатков», — так утверждал великий французский писатель и любитель путешествий Александр Дюма.
Знаменитый автор «Трёх мушкетёров» побывал в Костроме, Нижнем Новгороде, Казани, Саратове, Астрахани, Кизляре, Дербенте и через Баку прибыл в Тифлис. Его заметки, составившие книгу «Кавказ», впервые наиболее обстоятельно познакомили мирового читателя с историей и географией Грузии, бытом и нравами грузин.
Мы публикуем отрывки из записок знаменитого француза, который навсегда запомнил своё путешествие по Грузии.
Открытие Тифлиса
Дюма навсегда запечатлел облик замечательного Тифлиса. «Когда я ехал в Тифлис, признаюсь, мне представлялось, что я еду в страну полудикую, типа Нухи или Баку, только большего масштаба. Я ошибался. Благодаря французской колонии, состоящей большею частью из парижских швеек и модисток, грузинские дамы могут следовать с опозданием лишь в две недели модам Итальянского Театра и Больших Бульваров.
…В настоящее время в Тифлисе насчитывается от шестидесяти до семидесяти пяти тысяч жителей; улицы его в шестьдесят футов шириной: тут великолепные здания, площади, караван-сараи, базары и, наконец, театр и церковь, которые, благодаря деятельности князя Гагарина превратились в самые изящные произведения искусства.
…Караван-сарай представляет интересное зрелище. Через его ворота входят и выходят с верблюдами, лошадьми и ослами представители всех наций Востока: турки, армяне, персияне, арабы, индийцы, китайцы, калмыки, туркмены, татары, черкесы, грузины, мингрельцы, сибиряки и бог знает кто еще! У каждого свой тип, свой костюм, свое оружие, свой характер, своя физиономия и, особенно, свой головной убор – предмет, который менее всего затрагивает изменения моды».
Дюма отмечает, что все торговые представители восточных народов в Тифлисе составляют один класс, одну общину в торговом дворе, за проживание в гостинице они не платят, но хозяева караван-сарая взимают с них по одному проценту от стоимости товаров после их реализации. К базару сходится сеть торговых улиц, каждая из которых имеет специализацию.
«…Я назвал бы их порознь улицей серебряников, улицей скорняков, улицей оружейников, овощников, медников, портных, сапожников, мастеров по изготовлению папах и туфель, – пишет Дюма. – Особенность тифлисской туземной торговли, – так я называю торговлю татарскую, армянскую, персидскую, грузинскую, – заключается в том, что сапожник не шьет башмаков, башмачник не делает туфель, туфельщик не шьет папахи, а мастер папушник производит одни только папушки. Кроме того, сапожник, выделывающий грузинские сапоги, не шьет черкесских. Почти для каждой части одежды каждого народа существует своя промышленность. Таким образом, если вы хотите заказать шашку, сперва достаньте клинок, заказывайте рукоятку и ножны, покупайте для них кожу или сафьян, наконец, делайте серебряную оправу для рукоятки; и все это отдельно, все это у разных торговцев, для чего надо ходить из магазина в магазин.
Восток решил великую торговую проблему запрещения посредничества; без сомнения это дешевле, но эта экономия существует только в стране, где время не имеет никакой цены. Американец не дожил бы от нетерпения даже до конца первой недели своего пребывания в Тифлисе. Внешняя сторона всех лавок открыта, купцы работают на виду у прохожих. Мастера, которые бы таили секреты какого-либо искусства, были бы очень несчастны на Востоке. Нет ничего любопытнее, чем путешествовать по этим улицам: чужеземцу это не надоедает. Я ходил туда почти ежедневно».
Французский консул барон Фино пригласил Дюма в грузинский театр: «…У нас есть итальянская труппа, играют «Ломбардцев», и вы увидите наш зрительный зал». «Неужели вы сделались провинциалом до такой степени, что говорите наш зал в Тифлисе?..» – сказал Дюма. Он видел театральные залы во Франции, Испании, Италии, Англии, России. «Оставалось только видеть зал и в Тифлисе».
Дюма согласился пойти на спектакль, остался не очень довольным исполнением оперы, о театре же написал: «…Без зазрения совести скажу, что зал тифлисского театра – один из самых прелестных залов, какие я когда-либо видел за мою жизнь. Правда, миленькие женщины еще более украшают прекрасный зал, и с этой стороны, как и в отношении архитектуры и других украшений, тифлисскому залу, благодарение богу, желать уже нечего».
Восторженные строки посвятил Дюма тифлисским баням: «…Почему Париж, этот город чувственных наслаждений, не имеет подобных бань? Почему ни один делец не выпишет хотя бы двух банщиков из Тифлиса? Тут, конечно, и польза была бы и барыши. …На протяжении шести недель, проведенных в Тифлисе, я ходил в персидскую баню каждый третий день».
Народ без недостатков
Дюма: «Грузинский народ любит отдавать то, что другие любят получать. – Какого вы мнения о грузинах? – спросил я барона Фино, нашего консула в Тифлисе, проживающего среди них уже три года. – Это народ без недостатков, со всеми добрыми качествами, – отвечал он. Каково сие похвальное слово в устах француза, порицающего, как это сплошь и рядом бывает, все чужое и предпочитающего себя всем, как и все мы! Известный своей храбростью один русский по фамилии Шереметьев говорил мне: «Надо видеть их в сражении: когда они слышат звуки своей чертовой зурны, которая не годится даже для кукольного театра, они больше не люди, а титаны, готовые взять приступом небо».
Автор: Бесик Пипия, источник sputnik-georgia.ru
